Главная / Публикации / А. Федосеева. «Льюис Кэрролл и Витгенштейн. Общие идеи — разное воплощение»

3.15. Как в «языковые игры» играют профессионалы

Блестящая игра Шалтая-Болтая под названием «остроумные беседы интеллектуалов», казалось бы, говорит о его мастерском владении языком. «Когда я беру слово, оно означает то, что я хочу, не больше и не меньше», — заявляет Шалтай-Болтай. Он ловит Алису на каламбурах, двусмысленностях, запросто объясняет стихотворение «Бармаглот», но его практика использования слов по своему усмотрению приводит к тому, что Алиса то и дело обращается к нему за объяснениями. Не говоря уж о чванстве, себялюбии и цинизме нашего героя, его знание языка — это скорее знание патологоанатома о людях. Зная название каждой косточки, увы, не всегда знаешь, куда пойдет человек. И если Алиса, не обремененная филологическим образованием, поняла, что в Бармаглоте «кто-то кого-то убил», то Шалтай-Болтай после блестящего анализа всех слов первой строфы приходит к выводу: «смысл тот, что они потерялись». Игра Шалтая-Болтая, непривычная Алисе, наверняка известна всем образованным людям, включая Кэрролла, общавшегося с оксфордскими остряками. Кстати, некоторое время Ч.Л. Доджсон находился в Оксфорде вместе с признанным парадосолистом Оскаром Уальдом, чей девиз был «заставить прописные истины кувыркаться на туго натянутом канате мысли, чтобы проверить их устойчивость». Превосходно знаком с ней и Витгенштейн, которого утомляли интеллектуальные беседы окружавших его людей и который, по его признанию, всю жизнь пытался освободиться от шор, привнесенных в его жизнь лучшим из всех возможных в Германии его времени образованием.